Спасибо за предоставленный перевод Nest!
Легендарный рок гитарист Дафф Маккаган, бывший участник ГнР, уважаемый многими музыкантами во всем мире за его уникальные навыки игры на гитаре. Он живет в музыкальной индустрии уже более 25 лет, так что ему кое-что известно об адаптации и движении во времени. Дафф пригласил нас на эксклюзивное интервью о том, как выжить в быстро меняющемся мире музыки, добиться в нем успеха, и сохранить его.
Дафф Маккаган является гитаристом (почему они везде пишут гитарист? Ведь он басист – мое прим.) супергруппы Вельвет Револьвер и вокалистом и гитаристом в своей собственной панк-группе Лоудед, к тому же он провел 13 лет в супер успешной группе ГнР. Так же ему довелось выступать с Ленни Кравитцом, Игги Попом, и поиграть в одной группе со Стивом Джонсом(Секс Пистолс), Джоном Тейлором(Дюран Дюран) и Стюартом Коуплэндом(Полис). Дафф так же ведет собственную колонку для Сиэтловского еженедельника и экономическую колонку для Плейбоя.
Дафф, ты живешь в мире музыки и являешься мега популярным артистом уже долгое время, но что было для тебя самой трудной преградой для достижения всего этого?
Стать трезвенником. Ведь я не был бы жив сегодня, если бы не это. Когда у меня открылись проблемы с печенью, это было последнее предупреждение моего тела для моего мозга. Решение было принято буквально за меня. Это было действительно так, и я мог продолжать пить и употреблять наркотики после выписки из больницы, но тогда бы я не прожил бы и пары недель. Так что самым переломным моментом в моей жизни был тот факт, что мне просто пришлось смириться с этим. Поэтому, когда я наконец вышел из больницы я сказал себе: «Окей, отныне я хочу жить, но что я должен делать для этого?».
У меня не было ни единой мысли как жить трезвенником. Я помню свой первый поход в магазин после этого. Я был шокирован, создавалось такое ощущение, будто я нахожусь под чем то, вроде кислоты. Мне казалось, что когда я доставал деньги, чтобы расплатиться, все только и пялились на меня из-за моего больного вида. Первое время я просто не мог примириться с этим. Я понятия не имел, как делать какие-то бытовые, повседневные вещи. Мне пришлось осознать, что мне комфортнее быть в своей шкуре, и ощущать свое тело, нежели быть словно вне его.
Я знаю, что теперь ты усиленно увлекаешься фитнессом, получается тебя бросило из одной крайности в другую?
Я пошел абсолютно другим путем. Я стал делать различные упражнения, стал заниматься кик-боксингом, начал соревноваться с другими борцами. Когда я увлекаюсь чем то, будь то алкоголь и наркотики (а в этом дерьме я точно был абсолютным чемпионом) или здоровый образ жизни, я бросаюсь в это с головой.
Что сподвигло тебя на занятия кик-боксингом?
Я не знал куда направить свою энергию, и тут для меня произошло судьбоносное событие. Я был представлен легендарному кикбоксеру, который был большим мастером в своем деле. Он был вне соревнований некоторое время, и благодаря этому согласился обучать меня. До этого он учил только профессиональных бойцов, но он все же взялся за меня, и привел мои навыки в полный порядок.
«Я занимался спортом не для того, чтобы доказать себе, что я мачо».
Кик-боксинг не просто спорт, это стиль жизни. Считаешь ли ты, что это помогает тебе и психологически?
Спорт всего лишь крошечная часть этого. Большинство людей воспринимают как величайший страх тот факт, что им могут сделать больно, но когда я втянулся в спорт, я стал воспринимать это абсолютно спокойно. Я просто смотрел ребятам в глаза и понимал, что происходит в данный момент (имеется в виду спарринг – мое прим.). Я развивал не только физические навыки, но и психологические тоже, так что я был в мире с собой, и понимал, что я занимаюсь спортом не для того, чтобы доказать себе, что я мачо. Я делал это в первую очередь для того, чтобы развиваться и познать себя.
Это выглядит так, будто бы ты был в путешествии по открытиям. Давай вернемся в то время, когда все это началось. Мне интересно, как начиналось твое знакомство с музыкой?
Я вырос последним из восьми детей в своей семье. Я родился в 64 году, и приблизительно к началу 70ых я уже был хорошо знаком с музыкой. Мои старшие братья и сестры были хиппи, так что они много слушали Хендрикса, Битлс, Лед Зеппелин, Слай и Фэмили Стоун. В нашем доме было много прекрасной музыки и инструментов. Поначалу я не знал, как научится играть на гитаре. Я просто включал записи, и пытался издавать те же звуки, что были на пленке. Вот как это все начиналось для меня.
В какой-то мере я так же был сильно заинтересован в медицине. Я много думал о том, чтобы стать врачом. Кстати я даже учился на сплошные «отлично» в начальной школе. Школа не была мне в тягость, но затем Панк-рок пришел в мою жизнь, и где-то с 13 я был увлечен лишь игрой в группах.
Это было действительно чем-то вроде сильного удара для меня, когда я впервые услышал Секс Пистолс и Рамонес, я сразу понял, что это не музыка моих сестер и братьев, а действительно мое. Я начал писать песни и выступать. В одной группе я играл на барабанах, в другой на гитаре, в третьей на басу, так что в одно время я был занят как минимум в трех группах, и мне это действительно нравилось.
Звучит так, словно ты был полностью предан музыке. А что случилось с идеей стать врачом?
Я любил музыку, отдавался ей полностью, затем я услышал Принца, одну из первых пластинок, на которой он играл чуть ли не на всех инструментах, и я понял, что это мое отражение, парень играющих на барабанах и гитарах, так что можно сказать, что он стал кумиром для меня, да и остается им и по сей день. Он наиболее креативный музыкант, гений, он может петь, играть на гитаре, писать песни, и делать всё это потрясающе.
А что касается медицины, когда я начал играть в своей первой группе, я сразу понял, что врачом мне не стать, но во мне всегда жила мечта об университете, и в свои 30 лет я наконец-то поступил туда.
Получается, тебе всегда нравилось учиться?
Да. Мне нравилась школа, и я даже хотел продолжать учиться в «лицейских» классах, потому что мне это было действительно по мне. Я достиг успеха благодаря своей любви к искусству, и я развивал себя в этом направлении. Всегда было множество людей, которые говорили: «Ха, в этом тебе никогда не достичь успеха, лучше вернись в школу, бла-бла-бла…», и если на какое-то время я вновь посвящал себя занятиям, то старался достичь и в этом максимума.
У нас в семье не было денег на университет, ведь мы были многодетной семьей. Некоторые мои старшие братья и сестры прошли через университеты, и понимаете, жить в большой семье – значит самому прокладывать дорогу к своему счастью, и говорить себе «Что ж, здесь мне придется вкалывать самому, и никто мне больше не поможет».
«Я работал, если можно так сказать, курьером. Это были не наркотики, но это и не было полностью легальным».
Что на счет бизнес стороны участия в группе? Это то, в чем ты был заинтересован?
Нет. По крайней мере, не на начальной стадии. Я никогда и не мечтал, что смогу сделать какие-то деньги с помощью музыки. Это не та причина, по которой я стал заниматься этим.
То есть деньги не были твоей главной мотивацией?
Ни разу! Когда ГнР сформировались, и мы впятером собрались вместе, было такое ощущение, что мы уже знали, что нам есть что сказать людям, стоило нам лишь сыграть свои первые аккорды. Мы не думали, что сможем продать миллионы пластинок. Мы только знали, что мы действительно можем создать что-то особенное и, это было все, о чем мы думали в тот момент. Мы просто написали несколько песен, а потом заключили сделку с рекорд компанией.
Как вы заключили сделку с рекорд компанией? Сначала вы наняли менеджера, а потом уже выбирали из множества фирм?
Если честно, все это нам было вообще по фигу. Мы никогда не пытались найти себе рекорд компанию и заключить сделку. У нас был менеджер, и этот парень был абсолютным психопатом.
Он нашел вас или вы нашли его?
Нечто среднее. Я тогда работал в одном местечке в Голливуде, оно было реально удручающим, там было полно венгерской мафии. Мне нужна была работа, чтобы не умереть с голоду, поэтому я работал, если можно так сказать, курьером. Это были не наркотики, но это и не было полностью легальным, и я никогда не задавал ненужных вопросов. Мне платят – вот и славно. Там так же был парень, который работал вместе со мной, и он был полным психом, помешанным на «колесах». Насколько я знаю, он умер из-за наркотиков.
Так вот, этот парень был нашим менеджером и приносил нам, словно детям, костюмы с Хэллоуина, говоря: «Парни, я тут принес вам немного новой одежды». Он постоянно твердил нам, что мы станем круче чем «Нью Йорк Доллс», а мы отвечали: «Ага, ок, чувак, отлично», но он все равно выбивал нам концерты. Это были самые безумные шоу, какие вы только можете себе представить! Мы играли в маленьких залах за 30 баксов, но мы были рады, так как для нас самым главным было выступать.
Когда ГнР начали становиться популярными?
ГнР стали становиться успешными, когда мы стали выступать в подходящих для этого клубах. Мы были довольно умны. Тогда не было Интернета, и всего прочего, так что мы делали так, как было принято раньше: люди оставляли свои адреса, а мы сообщали им по почте, когда состоится наше следующее выступление.
Как звукозаписывающие лейблы вышли на вашу группу?
Мы лишь продвигали наши концерты с помощью флаеров и люди начали приходить посмотреть на нас, потому что мы в то время отличались от всех. Среди нашей аудитории были панки, металлисты, рокеры, телки и все остальные, кого только можно представить. На нас не оставалось свободных мест в клубах, так что рано или поздно, рекорд лейблам пришлось заметить нас.
Мы относились к переговорам с лейблами как к возможности бесплатно обедать во время переговоров, поэтому старались затягивать их как можно дольше. Одна компания заинтересовалась нами, остальные тут же спохватились, и мы начали получать на обед лобстеров и коктейли. Вы знаете, это было реально круто, но мы также знали, с какой компанией мы в итоге пойдем дальше.
«Мы были нечто новым. И знали, что будет дальше».
Как вы решили, какую звукозаписывающую компанию выбрать?
Геффин были небольшой фирмой, так что это не выглядело как «Как мне найти ваш офис, ребята?» Их магазинчик находился прямо на бульваре, а нашим менеджером стал Том Затаут, который подписал нас, теперь он руководит группой, которая называется МакКуин. Он по-настоящему верил в ГнР. Он говорил нам что то вроде «Парни, вы станете известнее, чем Лед Зеппелин», а мы отвечали ему что то вроде: «Все менеджеры говорят что-то подобное своим группам, как бы там ни было, чувак, мы рады, что нравимся тебе».
Мы нашли людей, которые принимали нас такими, какие мы есть, и которые не пытались как-то менять нас. Некоторые фирмы, с которыми мы вели переговоры, понятия не имели, о чем они говорят. Мы были нечто новым. И знали, что будет дальше. А они нет.
К тому же, все звукозаписывающие компании в то время пытались искать продюсеров, которые были старше нас. Это конечно здорово, но группе и продюсеру важно понимать друг друга, а те ребята пытались внести диско ритмы в наши песни, а мы в ответ на все это думали «О чем это они вообще?»